Академик Трофим Денисович Лысенко - Страница 46

Изменение приоритетов. Предложения мичуринцев по ускорению внедрения достижений науки в производство, приоритетному развитию тех направлений биологии, которые имели прямой выход на задачи сельского хозяйства страны, были гораздо ближе к требованиям заказчика-государства, чем ориентация вейсманистов на развитие "мировой науки" и теоретические исследования, имевшие неопределённую связь с текущей сельскохозяйственной практикой. Это отмечал, например, постоянный оппонент Т. Д. Лысенко и всего мичуринского направления в биологии Н. П. Дубинин: "Т. Д. Лысенко поставил вопрос о необходимости связывать науку с практикой… Это правильно. Именно поэтому И. В. Сталин на съезде колхозников-ударников в 1935 году во время его выступления сказал: "Браво, Лысенко!"… общественное звучание позиции Т. Д. Лысенко было предпочтительнее".

Практические успехи мичуринцев в селекционной работе и агротехнике повышали их личный научный авторитет и значимость развивавшегося ими направления в глазах общественности и руководства страны.

В результате приоритеты в биологических и сельскохозяйственных науках во второй половине 1930-х гг. сместились в сторону мичуринского направления. Его лидеры получили назначения на ответственные посты, а их программам была дана финансовая и информационная поддержка. Сталинское руководство СССР поддержало в 193540-х гг. группу Лысенко, мичуринцев, потому что они обещали дать и реально давали относительно быстрое — не через десятки лет — улучшение положения в сельском хозяйстве. Напротив, практические неудачи вейсманистов снизили и их личный научный авторитет и значимость их работ в глазах руководства страны. "Провал обещаний, данных Н. И. Вавиловым и А. С. Серебровским на пятилетку 1932-37 гг. серьёзно подорвал веру в силы генетики <вейсманизма>". Убедительно обосновать перспективность своих теоретических изысканий для сельскохозяйственных задач вейсманисты также не смогли. "Генетикам <вейсманистам> не удалось доказать важность своего направления" (Бенедиктов).

Впрочем, вейсманисты (кроме, конечно, лиц, репрессированных по политическим обвинениям) и после дискуссий 1930-х годов продолжали занимать ключевые административные посты в науке и преподавании. Например, деканом биофака ЛГУ в 1938-48 гг. был вейсманист Лобашев, деканом биофака МГУ — благожелательный к вейсманистам Юдинцев. Активный противник мичуринцев Жуковский в 1935-52 гг. заведовал кафедрой ботаники ТСХА; потом он стал директором ВИРа. Видный генетик-вейсманист Жебрак в 1934-48 гг. заведовал кафедрой генетики в ТСХА. Ректором ТСХА был поддерживавший вейсманистов Немчинов. Старейший российский генетик-вейсманист Четвериков, административно высланный из столицы в 1929 г., в 1935-38 гг. занимал должность зав. кафедрой генетики Горьковского университета, а в 1940-48 гг. был там деканом биофака. Серебровский с 1930 г. по 1948 г. заведовал кафедрой генетики в Московском университете. Дубинин, один из наиболее активных противников мичуринцев, в 1947 году был избран членом-корреспондентом АН СССР. Вейсманист академик Шмальгаузен в 1936-48 гг. был директором Института эволюционной морфологии. И так далее. (Само собой разумеется, что большинство из них было "верными марксис-тами-ленинцами", в отличие от беспартийного Лысенко).

Друзья и враги. Ещё одним результатом дискуссий между мичуринцами и вейсманистами, точнее, результатом широкого освещения этих дискуссий в прессе, стало установление симпатий или антипатий к ним в обществе. Если в 1920-первой половине 30-х гг. выраженную сознательную поддержку вейсманистам оказывали лишь несколько хорошо "подкованных" троцкистов из партийно-политической верхушки, а мичуринцы вообще не имели собственных постоянных "спонсоров", то, в результате освещения дискуссий в центральной печати, своё отношение к ним определили разные социальные слои и течения. Вейсманисты стали пользоваться устойчивой поддержкой либеральной и атеистической интеллигенции, остатков троцкистов, космополитически настроенной части советского общества. Мичуринцы завоевали симпатии учёных-практиков, специалистов сельского хозяйства, новаторов науки и производства, патриотических кругов, прагматиков из сталинского руководства страны и, что было особенно важно, самого Сталина, чья позиция по затрагивавшимся в дискуссиях научным, мировоззренческим, социально-политическим вопросам почти полностью совпадала с их взглядами. Эти группы стали оказывать информационную и иную поддержку своим протеже.

Война на время приглушила дискуссии в области биологии.

II. Дискуссии по проблемам биологии во 2 половине 1940-х гг.

В послевоенное время между мичуринским и вейсманистским направлениями в биологии вновь разгорелся конфликт. На этот раз он принял характер не столько обсуждения или выяснения научных позиций, которые были уже вполне определены и, в целом, у сторон не изменились, сколько характер столкновения идеологий, а также борьбы за управленческие посты и финансирование своих программ.

В 1946-47 гг. вейсманисты предприняли атаку против Лысенко, стараясь "сбросить" его с поста президента ВАСХНИЛ. Вначале их наступление, проводившееся с привлечением партийного аппарата, прессы, общественности, попытками оказать давление на правительство из-за рубежа, было успешным. Однако вскоре оно полностью провалилось, притом с большими потерями для его инициаторов.

Кампания против Лысенко. Атаку против Лысенко начал генетик-вейсманист и ответственный партийный деятель А. Р. Жебрак. С конца 1944 до середины 1946 года он направлял письма в правительство (Маленкову и Молотову), встречался с Молотовым, настаивая на реорганизации управления биологическими и сельскохозяйственными науками и удалении из них мичуринцев.