Академик Лысенко является выдающимся учёным широкого диапазона, он создал теоретические концепции, дал свои аспекты и решения многим агробиологическим проблемам.
Я не могу квалифицированно судить обо всех научных положениях, выдвинутых академиком Лысенко. По профилю своей работы мне больше знакомы агротехнические предложения, вытекающие из открытого Лысенко закона жизни биологического вида. В частности, я имею в виду гнездовой метод лесоразведения, базирующийся на названном законе.
Акад. Сукачёв, В. Я. Колданов и с ними значительная группа специалистов целых 15 лет плели интриги и клевету вокруг имени Лысенко в связи с гнездовым методом создания леса. Академика Лысенко обвиняли в том, что гнездовым методом он будто бы принёс миллиардные убытки стране.
В 1962 году, по заданию правительства, специальными зональными комиссиями были обследованы защитные лесные насаждения, созданные гнездовым и другими способами. В комиссиях участвовало до 250 человек специалистов, причём к работе комиссии были привлечены и противники гнездового метода посева леса. Обобщение всех материалов комиссии было возложено на меня, также я выступал в качестве основного докладчика на Всесоюзном совещании, рассматривавшим итоги обследования защитных насаждений. На этом совещании, как и на общем собрании Академии наук СССР, не обошлось без выпадов, клеветнических нападок и оскорблений академика Лысенко. Однако преимущества гнездового метода по материалам комиссии оказались настолько очевидными, что никакие ухищрения противников этого метода не могли изменить точку зрения совещания. Пример с обследованием защитных лесных насаждений и проведением Всесоюзного совещания привожу здесь потому, что в ходе их я был свидетелем и очевидцем той травли и клеветы, которые возводились на Лысенко.
Сообщая об изложенном, мне хотелось бы обратить Ваше внимание на следующее обстоятельство. Академик Лысенко, будучи высокоодарённым учёным, отдающим всего себя на служение и развитие науки, не топчется на месте, а ищет новые пути к решению сложных вопросов. Таким образом, наблюдается парадоксальное явление: академик Лысенко работает до самозабвения, он служит примером для всех учёных. Вместе с этим, ни один учёный не подвергается таким нападкам и оскорблениям как академик Лысенко.
Каждый объективный деятель науки должен сказать, что Т. Д. Лысенко является тем учёным, которым по праву гордится советская наука. Это тот учёный, у которого теория не оторвана от практики. Однако, к стыду нашему, мы не можем предохранить академика Лысенко от публичных оскорблений, клеветы, травли и возмутительных инсинуаций вокруг его имени.
Это ненормальное положение и привело меня к мысли написать Вам об этом.
"О результатах проверки деятельности базы "Горки Ленинские".
Академик Т. Д. Лысенко утверждал с трибуны Пленума ЦК КПСС (февраль 1964 г.), что за десятилетний период ни одно животное не было выбраковано из стада по причине жидкомолочности. В действительности это не так. Процент выбытия (падежа, забоя и продажи) в стаде очень высок как среди тёлок, так и среди лактирующих коров. Почти во всех случаях на ремонт стада оставлялись тёлки от коров, имеющих продукцию молочного жира, значительно более высокую по сравнению с матерями тёлок, продаваемых на сторону…
Если бы молоко было продано государству по заготовительной цене (по 12,5 руб. за 1 литр), как это происходило в 1964 г. в обычном совхозе, выручка составила бы только 173 тыс. руб., а прибыль не 153 тыс. руб., а 22,5 тыс. руб., т. е. в 7 раз меньше…
Т. Д. Лысенко. Замечания по докладу комиссии.
Считаю необходимым начать свои возражения с ответа на злостную клевету, возведенную на меня в докладе комиссии. На стр. 22 доклада говорится: "Академик Т. Д. Лысенко утверждал с трибуны Пленума ЦК КПСС (февраль 1964 г.), что за десятилетний период ни одно животное не было выбраковано из стада по причине жидкомолочности. В действительности это не так".
Выходит, что я говорил на Пленуме ЦК КПСС неправду. Категорически утверждаю, что это обвинение не соответствует действительности. Пусть комиссия назовет хотя бы одну корову из нового помесного жирномолочного стада, которая была на нашей ферме выбракована именно по причине ЖИД-КОМОЛОЧНОСТИ. Такого факта у нас на ферме не было. Нет его и до сих пор, хотя несколько помесных коров с процентом жира в их молоке ниже четырех в стаде имеются.
Чтобы подкрепить обвинение в мой адрес, на той же странице доклада говорится, что: "Процент выбытия (падежа, забоя и продажи) в стаде очень высок как среди тёлок, так и среди лактирующих коров. Почти во всех случаях на ремонт стада оставлялись тёлки от коров, имеющих продукцию молочного жира, значительно более высокую по сравнению с матерями тёлок, продаваемых на сторону. Продуктивность помесных коров (выраженная в килограммах молочного жира), оставляемых в стаде после I, II и III лактации, выше, чем у выбывающих коров".
Даже если бы все было так, как сказано в этой приведенной мною длинной цитате, то и это вовсе ничего не говорило бы о том, что у нас производилась выбраковка помесных коров по признаку их жидкомолочности. Ведь продуктивность, ВЫРАЖЕННАЯ В КИЛОГРАММАХ МОЛОЧНОГО ЖИРА ЗА ЛАКТАЦИЮ, — ЭТО НЕ ЖИДКО-МОЛОЧНОСТЬ И НЕ ЖИРНОМОЛОЧНОСТЬ.
Почему комиссия, бросая обвинение в мой адрес, доказывает это обвинение окольными и совершенно неверными путями, а не прямой ссылкой на средний процент жира в молоке коров, выбывших с фермы и оставшихся на ферме?