Академик Трофим Денисович Лысенко - Страница 57

И. Н. Симонов (министерство высшего образования). В 1937 году, т. е. примерно десять лет назад, отдельные сотрудники этой славной Академии (ТСХА) — аспиранты, студенты — набрались смелости, поехали в Одесский селекционно-генетический институт, руководимый в то время непосредственно академиком Т. Д. Лысенко. После приезда они написали в газете "Тимирязевка" статью под названием "За коренную перестройку научно-исследовательской работы"… Последовала "перестройка" в совершенно другом направлении. Всех тех, кто придерживался взглядов Мичурина и академика Лысенко, начали под разными предлогами "выдвигать", переводить в другие учреждения, а то и просто увольнять. Так поступили со многими научными сотрудниками: ныне академиком Е. П. Ушаковой, профессором Веприковым, садоводом-мичуринцем Павловой, Тихоненко, студентом Алисовым и многими другими. Дело дошло даже до того, что академик В. С. Немчинов — он хорошо знает это — неугодных ему преподавателей Академии, в своё время пришедших на кафедру не как-нибудь, а по конкурсу и оставленных в Академии по рекомендации И. В. Мичурина, стал просто изгонять из Академии только потому, что об этих товарищах когда-то и где-то неплохо было сказано или самим Мичуриным или его учениками. Вспомним товарищи, знаменитую сессию садоводов два года назад. Многие из присутствующих были очевидцами обструкции, которая была устроена студентами Тимирязевской академии лучшему ученику Мичурина академику П. Н. Яковлеву…

И. Г. Эйхфельд. Надо отметить, что в последние годы <после смены руководства ВИРа> со стороны зарубежных "учёных" на Институт растениеводства посыпалось больше клеветы, чем на какое-либо другое исследовательское учреждение. Мы задавали себе вопрос: почему такую "любовь" почувствовали зарубежные "учёные" к Институту, который они раньше превозносили и хвалили? По-видимому, причина в том, что Институт изменил направление, изменил теоретическую базу. Это отношение заграничных учёных нас не только не волнует, но, наоборот, радует. Очевидно, мы стоим на верном пути, если нас ругают с той стороны.

Борьба сталинского руководства СССР против евгеники

Историческое введение

В 1869 году Ф. Гальтон выпустил книгу "Наследственный талант: исследование его законов и следствий". В ней он пытался доказать наследуемость интеллектуальных способностей человека и предлагал принимать меры, общественные и государственные, содействующие размножению "лучших" людей и препятствующих размножению "худших". Гальтон же ввёл термин евгеника — наука, имеющая целью улучшение человеческой породы.

Идеи Гальтона получили поддержку в Англии, в том числе у его родственника Чарльза Дарвина. В 1904 году по гранту Гальтона в Лондонском университете была создана лаборатория евгеники, которую возглавил математик-статистик К. Пирсон (1857–1936 гг.). В 1908 году образовалось "Общество евгенического воспитания"; в него вошли Б. Шоу, Г. Уэллс, другие видные гуманисты. В 1911 году в Лондонском университете, на средства, оставленные Гальтоном, была основана кафедра генетики; её первым профессором стал также Пирсон.

Евгенические идеи распространились и в других странах, прежде всего, в Германии и Америке.

В Германии популяризатором евгеники был Альфред Плётц (1860–1940 гг.); впрочем, термин "евгеника" он заменял на расовую гигиену. В 1905 г. в Мюнхене им было создано "Общество расовой чистоты", в которое вскоре вступил А. Вейсман.

В США одним из энтузиастов евгеники стал Чарльз Давенпорт (1866–1944 гг.). В 1910 году по инициативе Давенпорта и на средства семьи Гарримана, железнодорожного и телеграфного магната, было создано Евгеническое бюро (Eugenics Record Office). Бюро вело сбор данных о наследовании физических характеристик, таланта, преступности и т. д.; поощряло курсы по евгенике, пропагандировало евгенику в США и Западной Европе.

В 1912 году в Лондоне состоялся первый международный конгресс по евгенике. Второй и третий конгрессы по евгенике прошли в США (1921 и 1932 гг.).

На развитие евгеники большое влияние оказала теория "неизменной зародышевой плазмы" Вейсмана. Евгенические положения обосновывались с помощью этой теории. "Многие крупные генетики в 1920-х гг. полагали, что генетика <вейсманизм>, в приложении к человеку, ведёт к обоснованию принципов евгеники" (Дубинин). III международный конгресс евгеников проходил практически совместно с VI международным конгрессом генетиков (август 1932 г., Нью-Йорк), что было удобно для ряда участников, делавшим доклады и там и там.

Среди наиболее известных предложений зарубежных евгеников первой трети XX века были: меры по принудительной стерилизации лиц, признанных психически ненормальными или преступниками; по ограничению размножения лиц с "плохими генами" и поощрению размножения лиц с "ценными генами". При этом критерием "ценности генов" нередко представлялся социальный статус личности. Так, ведущий английский евгеник Дж. Хаксли в феврале 1936 года на Гальтоновской лекции предлагал "ограничить размножение низших классов".

Евгенические идеи довольно быстро проникли и в Россию. Книга Гальтона была издана в русском переводе в 1875 году — всего через 6 лет после её английского издания. В 1905-17 гг. в России появилось много переводных работ по евгенике западных авторов. Распространение евгенических идей в России шло параллельно с Западом по времени, и, как и на Западе, в тесной связи с доктринами Вейсмана. Большим энтузиастом евгеники в России стал старейший российский генетик Н. Кольцов (1872–1940 гг.). Летом 1920 года он организовал в руководимом им Институте экспериментальной биологии отдел евгеники. 15 сентября 1920 года, под председательством Кольцова, состоялось учредительное собрание Русского евгенического общества. Примерно тогда же, но в Петрограде, пропагандировал евгенику другой её энтузиаст в России — Ю. Филипченко (1882–1930 гг.). С 1917 года он читал популярные лекции по евгенике; написал несколько книг о ней, а в феврале 1921 года организовал "Бюро по евгенике", сотрудничавшее с московской группой Кольцова. Основным печатным органом советских евгеников стал "Русский евгенический журнал", выходивший в 1922-29 гг. Кольцов вёл переписку с Давенпортом, другими западными евгениками, сообщал о развитии евгеники в России, запрашивал их работы для публикаций. Наряду с генетиками в состав Русского евгенического общества входили врачи и психиатры (В. Бехтерев, Т. Юдин, П. Люблинский, С. Давиденков), антрополог В. Бунак. В начале 1920-х гг. евгенические общества появились и в других городах России. В 1928 году С. Левит (1894–1938 гг.) организовал при Медико-биологическом институте Кабинет наследственности и конституции человека. В 1930 году Левит стал директором Медико-биологического института и переориентировал его на изучение генетики человека. После того, как в том же 1930 году Кольцов закрыл евгенический отдел своего института, темы и многие сотрудники, занимавшиеся евгеникой, перешли в МБИ. В 1931 году С. Левит (вместе с И. Аголом) стажировался в США по гранту Рокфеллера, в лаборатории ведущего генетика и евгеника Г. Мёллера (1890–1967 гг.). Вскоре после возвращения он вновь возглавил МБИ. С 1935 года МБИ стал называться Медико-генетическим институтом (МГИ); он являлся в то время центром евгенических исследований в СССР.