В отличие от Т. Д. Лысенко, Н. Я. Данилевский явно указывал, что обнаружение любого закона направленной изменчивости подрывает значимость естественного отбора как фактора изменения живых существ, т. к. тогда этот закон (а не естественный отбор) и был бы настоящей причиной, производящей различные формы организмов. Н. Н. Страхов: "всякий закон, открываемый в явлениях изменчивости и наследственности, ведёт к опровержению теории Дарвина".
Оба биолога, и Данилевский, и Лысенко, существенно понизили значимость дарвиновской "борьбы за существование" для живой природы. Высказанное Данилевским мнение, что "интенсивность, повсеместность и всевре-менность борьбы за существование преувеличены Дарвином", соответствовало взглядам Лысенко: "большим промахом является то, что Дарвин ввёл в свою теорию эволюции… мальтусовские идеи" ("О положении…".).
Данилевский утверждал, что в живом мире борьба за существование не играет главной роли; кроме того, она не обладает свойствами отбора, а является биогеографическим принципом, во многом определяющим распределение организмов на Земле. Лысенко в своём законе жизни биологического вида полностью отверг наличие такой борьбы внутри вида.
Данилевский находил причины выдвижения в дарвинизме на первый план идеи "борьбы за существование" в особенностях культуры Англии; в частности в популяризации там гоббсовской "войны всех против всех". Аналогичной была позиция Лысенко: эта идея возникла у Дарвина в результате его знакомства с теорией Мальтуса о неизбежности перенаселённости.
Сходство наблюдалось и в оценке Данилевским и Лысенко положительных сторон дарвинизма. Так, его главное достоинство и тот и другой видели в изучения взаимоотношений живых организмов с их внешней средой.
Однако выводы, сделанные обоими биологами из их критики, были разными. Данилевский пришёл к заключению о ложности теории происхождения видов и отверг весь дарвинизм. "Но как ни важны и ни полезны эти, так сказать, побочные сторонние результаты дарвинизма, они не могут и не должны закрывать перед нами его коренную ложность, обманывающую нас кажущимся мнимым объяснением явлений и искажающую общее миросозерцание". Он писал, что принадлежит "к числу самых решительных противников учения Дарвина, считая его вполне ложным". Лысенко же, приняв эти "полезные побочные результаты" за основные в дарвинизме, тем не менее, считал себя последователем Дарвина, исправляющим некоторые его ошибки.
Уже фактически отойдя ото всех ключевых положений Дарвина, Лысенко по-прежнему продолжал называть свою систему "развитием дарвинизма". "Мичуринское направление… является творческим советским дарвинизмом… свободным от ошибок теории Дарвина… Дарвинизм не только очищается от недостатков и ошибок, не только поднимается на более высокую ступень, но и в значительной степени, в ряде своих положений, видоизменяется" ("О положении…".).
Впрочем, везде, где это было возможно, Лысенко старался находить обоснования для производимого им "исправления" дарвинизма у самого Дарвина. Например, в вопросе о борьбе за существование, он утверждал, что "мальтузианская схема, хотя и была принята Дарвином, но она в корне противоречит материалистическому началу его собственного учения. Дарвин, под давлением огромного числа собранных им же биологических фактов, в ряде случаев был вынужден в корне изменять понятие "борьба за существование", значительно расширять его, вплоть до объявления его метафорическим выражением" ("О положении…".). Пытался Лысенко, в соответствии с требованиями духа времени, найти поддержку своим исправлениям дарвинизма и в трудах "основоположников марксизма", не останавливаясь перед прямыми искажениями смысла их высказываний.
Оппонентам Лысенко, особенно из числа "верных марксистов-ленинцев", однако, не составляло труда увидеть значительные и всё увеличивающиеся расхождения между мичуринской биологией и ключевыми положениями дарвинизма. О чём они регулярно и объявляли во всеуслышание. П. Жуковский в статье "Дарвинизм в кривом зеркале" (1946 г.), посвящённой разбору теории Лысенко о внутривидовых взаимоотношениях, заметил, что "академик Т. Д. Лысенко отходит от дарвинизма… Дарвина он уже выселил из доброй половины его владений". На нескольких научных конференциях, проведённых в МГУ в 1947 году, Шмальгаузен, Завадовский и другие видные биологи заявили, что Т. Д. Лысенко в своих последних работах отступает от дарвинизма, хотя и продолжает называть свои взгляды его развитием. Б. Завадовский на сессии ВАСХНИЛ 1948 года говорил: "Кто даёт право под формулу дарвинизма включать то содержание, которое противоречит этому учению? Надо называть, тов. Лысенко, вещи их именами… если назвать дарвинизмом то, чему учит тов. Лысенко, то мы вступаем в противоречие с собственной совестью учёных и педагогов. Тогда давайте говорить прямо — почему мы отказываемся от дарвинизма". В. Сукачёв: "Дарвин, как известно, в своих сочинениях придавал этому вопросу большое значение и считал, что внутривидовая конкуренция проходит более ожесточённо, чем межвидовая… на диаметрально противоположной точке зрения, как мы уже видели, стоит академик Т. Д. Лысенко, который вовсе отрицает наличие в природе внутривидовой конкуренции". Н. Иванов: "Путь, на который стал Т. Д. Лысенко, является не углублением, не критической переработкой его <дарвинизма>, а изничтожением дарвинизма". Н. Турбин: "Эволюционное учение Ч. Дарвина, которое в своё время было так высоко оценено основоположниками марксизма-ленинизма… оказалось на положении теории, якобы устаревшей в основных своих положениях и не отвечающей данным современной науки".